Миллионы паломников ежегодно притягивает к себе Карбала — место упокоения имама Хусейна (А). Говорят, в определенные дни (ашура, арбаин) их число доходит до десятка миллионов и даже более — кто знает? Кто может исчислить это великое море людей, объединенных единой скорбью по невосполнимой утрате? А, может, это скорбь — по нам самим? По тому, что, как ни стараемся, а все не можем заслужить возвращения праведного имамата, не можем слезами и молитвами вымолить прощение Аллаха за то, что однажды так легкомысленно отвернулись от Его величайшего дара — справедливого и безгрешного правителя?
Каждый день — Ашура, вся земля — Карбала. Кто не знает этих слов? Пока правят на земле тираны, пока царят безверие и беззаконие, эта истина будет приложима и к нашему настоящему времени. И решения этой задачи нет, покуда из нее вычленен предполагаемый третий компонент: «все верующие — шииты (последователи) Хусейна (А)».
В этот день — День Рождения Имама Хусейна — да будет с ним мир — мы собрались, чтобы отметить его в Карбале — люди разных национальностей и — что особенно важно — разных вероисповеданий. Христиане и мусульмане различных толков, нас объединила любовь к Имаму и почтение к его подвигу. В этот день, какой бы веры мы ни придерживались, все мы были шиитами — теми, кто готов последовать по его стопам, через знойную пустыню, к заветным берегам Евфрата, на встречу с неминуемой гибелью плоти и к неизбежному воспарению Духа.
По крайней мере, в тот момент и в том конкретном священном месте мы были к этому готовы. Но как не утратить полученный заряд, как сохранить частицу веры в мире, где властвуют ничтожества, где льется кровь праведников (и это — полбеды, так всегда было, пока живет человечество!), и где их названные ученики бросают на это зрелище равнодушные взгляды (а вот это — настоящая беда: потоки крови — ничто в сравнении с испарением духа!).
Да, «много званых, но мало избранных». Энергия миллионов и миллионов людей сконцентрирована вокруг священного мавзолея. Но это — энергия неисчерпаемого заряда веры самого Имама (А), того, кто вечно останется полюсом мира, чьими молитвами здесь образуется его Столп, благодаря которому он не сдвинется со своих опор, не скатится безнадежно в небытие. Мы собрались в едином порыве Веры, но это — не наша вера, создающая Карбалу, это — Карбала, питающая нашу веру.
Закон обратной связи, единственный, что позволил бы всему сооружению духовного Храма подняться вверх, дает трещину уже на первых шагах по родной земле, когда мы, возвратившись домой, вновь пускаемся в разногласия, на радость врагам и на горе самим себе отдаляя явление Обетованного Безгрешного. Каким ученым следовать, к какой партии примкнуть? – как все это было ничтожно там, в Сакральном Присутствии, и как легко мы умеем забывать, изгонять из своего сердца единственную Истину, которая должна навек поселиться там после Карбалы — Его Светлость Хусейна (А). Сознание того, что Имам Хусейн (А) Сам — Истина, Истина, связующая, а не разъединяющая, Истина, которой, как когда-то словами Евангелия, загорятся сердца чужеземцев, но которую отвергнут соплеменники. Истина, заставляющая плакать очи, сердца и души христиан, но оставляющая равнодушными массы мусульман, читающих Коран и не понимающих и не принимающих жертвы, отданной Имамом во имя его…
Когда-то страшный караван, состоящий из солдат Язида и пленников из числа сподвижников Имама (А) достиг христианского монастыря. С собой они несли отсеченную благословенную голову имама Хусейна (А). Христианский монах, услышав о том, какую страшную ношу они несут, пришел в ужас от этой трагедии, предложив любую цену за право взглянуть на благословенный лик Имама (А) и умастить его голову благовониями. Так, рукой монаха дошел до нас написанный им портрет Имама Хусейна (А). Монах говорил, что, будь у христиан такой справедливый вождь, из числа безгрешных потомков пророка-основателя общины, не было бы в ней человека, кто пользовался бы большим почетом и уважением.
Но, вместо того, чтобы устремиться к духовной мудрости Имама, как козы устремляются на водопой, и через него получить Озарение и соприкоснуться с трансцендентной реальностью, «мусульмане» устремились на него с обнаженными клинками. Стоит ли после этого посыпать голову пеплом и клясть злую судьбу, что обрушилась на мусульманский мир как ураган, стерла с лица земли великую цивилизацию, обратила ее на долгие века в унизительное колониальное рабство?
Сегодня, как и тогда, христиане оплакивают Имама (А) в одном ряду с шиитскими паломниками. А что же мусульмане? Что же шииты? В общем порыве поддавшись единым эмоциям, мы не в силах удержаться от слез, – но что происходит с нами, едва мы выходим за порог Храма? Унесем ли мы Карбалу с собой в сердцах в разные уголки земли, зажжет ли ее духовный посыл свечу веры на Западе и на Востоке, или же суждено ей остаться одинокой в море людей, где много сочувствующих, но мало соучаствующих, много следующих, но ничтожно мало последователей, «много званых, но мало избранных»?
О многом хочется написать, и еще большее передать мое перо не в силах. Этим введением я начинаю серию кратких очерков о Карбале, современном шиизме и последних путевых размышлениях.
Тарас Черниенко,
1 июня 2015 г.
