XIX – XX столетия от Рождества Христова ознаменовались коренным пересмотром религиозно-философского наследия человечества – как в западном мире, так и в мире Востока, все более попадающем под влияние западной мысли в результате процессов колонизации, а также – расширения торговых и политических связей, как способствующих обмену накопленным опытом, так и сопровождаемых негативными попытками при установлении собственной гегемонии навязать другим насильно свою точку зрения.
Уходя корнями в эпоху Ренессанса и претерпев серьезное влияние научно-технических достижений Нового времени, западный философский взгляд на религиозгую традицию, уходящую в глубь тысячелетий, пережил кардинальную трансформацию, вплоть до популяризации идей тотального богоотрицания через укоренение своеобразной моды на нигилизм как, собственно, в философской науке, так и в культуре и искусстве.
В 1927 году своего рода сенсацию породила лекция британского философа Бертрана Расселла (1872 – 1970) в Национальном Секулярном Обществе, впоследствии изданная отдельной брошюрой и озаглавленная «Почему я не христианин?» (‘Why I Am Not a Christian?’). В этой работе Расселл, в одном из своих «опровержений» необходимости Бытия Божиего, ссылается на автобиографию другого либерального мыслителя XIX столетия, Джона Стюарта Милля, в которой он выдвигает следующую контраргументацию против теизма: “My father taught me that the question ‘Who made me?’ cannot be answered, since it immediately suggests the further question `Who made god?'” («Мой отец научил меня тому, что ответ на вопрос: «Кто создал меня?» не может быть получен, поскольку он тут же предполагает следующий вопрос: «Кто создал Бога?»»[1]). Собственно, логика, примененная отцом Милля, уходит корнями в еще более глубокую древность – в частности, в рассуждения о Боге как Первопричине со стороны предтечи современной эпистемологии, религиозного философа XIV столетия Уильяма из Окхэма, которого мы знаем больше просто под именем Оккама, и под именем которого нам известен принцип «Бритвы Оккама» – «Не следует множить сущности без необходимости», при том, что основы этого принципа были известны с глубокой античности. В частности, Оккам, рассуждая о невозможности рационального доказательства Бытия Божиего (в чем он, несомненно, прав, т.к. это бытие выходит за рамки постижения человеческого, сотворенного разума), попадает в ловушку, расставленную для себя им же самим, утверждая, наряду с этим, что к концепции Бога мы приходим, рассуждая о Первопричине всего сущего и определяя именно Ее как Бога, независимо от познаваемости Ее сущности. Таким образом, Бог как Первопричина нашего имманентного бытия выступает в этом качестве уже не как Абсолютный Субъект, а как один из объектов данного бытия. Будучи поставлен в один логический ряд со Своими творениями (рассматриваемыми как Его непосредственные следствия), Он становится объектом критики со стороны модели рассуждения, получившей широкую известность благодаря публикации лекции Расселла, хотя на самом деле – гораздо более древней. Если все существующее нуждается в причине, то в ней же нуждается и Первопричина нашего сотворенного мира – Бог. То есть, если размышления о мудрости окружающего нас творения приводят нас к мысли о необходимости наличия Бога-Создателя, мы невольно ставим себя перед вопросом, непосредственно вытекающим из этих рассуждений: «А кто, в таком случае, сотворил Бога?».
Естественно, что в подобную ловушку попадают и мусульманские философы, склонные рассматривать Бога как Причину причин всего сотворенного (араб. – سبب الاسباب ). Долгие годы эта концепция порождала массу сомнений в умах верующих, не искушенных в трансцендентальной теологии. Тем временем, ответ на вопрос, по сути, опровержение «опровержения» Расселла-Милля (будем называть его так условно, при том, что, как мы видим, вопросом о том, кто сотворил Бога, задавались многие ученые издревле и на разных континентах), мы обнаруживаем в фундаментальных религиозных текстах.
Так, в библейской книге Исхода (3:13-14), в рассказе о диалоге Бога и Моисея, там, где Всевышний приказывает Своему пророку возвратиться к сынам Израилевым, чтобы вывести их из Египта в землю обетованную, Моисей вопрошает Бога о Его Имени. Древний пророк израильтян хотел получить конкретный ответ на вопрос, от Чьего Имени он должен выступить со своей миссией, чтобы обосновать ее легитимность в глазах народа. В Ответ Всевышний представляется Моисею так:
אֶֽהְיֶ֖ה אֲשֶׁ֣ר אֶֽהְיֶ֑ה
Эhйэ – Ашер – Эhйе
Что можно перевести приблизительно как «Я – Тот, Который Я Есть» (ближе и более правильно – в старославянской интерпретации: Аз Есмь, Еже Аз Есмь)[2]. Пожалуй, наиболее точным переводом является синодальная интерпретация, доносящая до нас Имя Творца как Сущий. Согласно Православной энциклопедии, это Имя раскрывается через понятие самобытности. В частности, там говорится: «Сущий – имя Божье явленное Моисею (Исх.3:14), указывающее на самобытность Бога, то есть на то, что Он имеет жизнь в Самом Себе, а также на Божественное бытие как на истинно существующую вечную и неизменную реальность»[3].
Собственно, самым разумным ответом Расселлу и всем, апеллирующим по сей день к его работе, будет обратить внимание аудитории на то, что и Расселл, как в свое время и Оккам, попал в ловушку, расставленную им для самого себя, рассматривая Бытие Божие (т.е., Абсолютное, Чистое Бытие, Трансцендентное в отношении нас) в рамках имманентной логики творений. Согласно этой логике, существующая между причиной и следствием связь представляет их как составные части одного механизма, что, естественно, не применимо ни по отношению к Трансцендентному Творцу, ни по отношению к непосредственно акту творения. Нигде ни в Библии, ни в Коране мы не находим указаний на уподобление акта творения имманентным процессам.
Раскрываемые Священными писаниями Божественные атрибуты, как они взаимодействуют с сотворенным миром, ни в коем случае не раскрытвают истинной Сущности Божией, ибо Ему не подобно ничто – Коран, 42:11:
فَاطِرُ السَّمَاوَاتِ وَالْأَرْضِ… لَيْسَ كَمِثْلِهِ شَيْءٌ
Создатель небес и земли… Ему не подобно ничто…[4]
Во-первых, Присутствие в нашем мире сифат, Божественных атрибутов (в том числе – и атрибута Творца) является лишь относительным, т.е., не отражающим всей их истинной сущности. Во-вторых, воспринимаемый некоторыми акт творения как первопричина отражает лишь ошибочное субъективное восприятие человека, но никак не природу творения.
Причинно-следственная взаимосвязь подразумевает наличие вызывающего следствие процесса, то есть, она реализуется за определенный промежуток времени, пусть даже бесконечно малый, тогда как акт творения, подобно квантовому скачку электрона, реализуется за нулевой промежуток времени, не будучи сопровождаем, как любой другой процесс, трансформацией энергии и т.п., как сказано в Коране:
كَذَلِكِ اللَّهُ يَخْلُقُ مَا يَشَاءُ إِذَا قَضَى أَمْرًا فَإِنَّمَا يَقُولُ لَهُ كُن فَيَكُونُ
«Так Аллах творит, что Ему угодно. Когда Он издает повеление о (каком-либо) деле, то, поистине, говорит ему: «Будь!» – и оно осуществляется»[5]
Здесь прослеживается явное указание на нулевой отрезок времени между Волеизъявлением Творца и актуализацией творения, что исключает наличие процесса как такового и не допускает рассмотрение акта творения с точки зрения концепции причинно-следственной связи. Другим подтверждением вышесказанного служат слова Священного Корана, указывающие на то, что акт Творения не сопровождается расходованием сил, средств, энергии и т.п., т.е., он, иными словами, не утомляет и не заставляет изнемогать Творца от усталости, что, в свою очередь, также исключает рассмотрение акта творения как процесса, отражающего причинность.
وَلَقَدْ خَلَقْنَا السَّمَاوَاتِ وَالْأَرْضَ وَمَا بَيْنَهُمَا فِي سِتَّةِ أَيَّامٍ وَمَا مَسَّنَا مِن لُّغُوبٍ
И вот, уж сотворили Мы небеса, и землю, и то, что меж ними, за шесть дней, и не постигло нас изнеможение[6]
Вывод: расселловская логика: «все в мире нуждается в причине – Бог выступает Причиной причин – Вопрос: кто или что послужило причиной возникновения Бога? – И далее: что, в таком случае, послужило причиной той самой причины Его возникновения – и т.д. до бесконечности» является несостоятельной, поскольку либо рассматривает Бога в качестве одного из объектов имманентной реальности, либо ставит Транцендентное Божие Бытие (Абсолютное, Чистое Божие Бытие) в один логический ряд с нашим имманентным бытием, будучи связанным с последним причинно-следственной связью, неизбежно вытекающим из него.
Естественно, что отказ от рассмотрения Сущности Божией как Первопричины нашего бытия выбивает также почву из-под ног не только наших потенциальных оппоненнов, но и тех наивных союзников, кто желает вывести доказательство бытия Божиего в форме арифметической задачи в одно действие. Действительно, их задача становится от этого нереализуемой, что не позволяет объяснять теистические взгляды широкой аудитории «на пальцах». Однако, на мой взгляд, это – небольшая цена, которую следует заплатить за то, чтобы, не удовлетворившись легко опровергаемыми примитивными аргументами, не способными устоять перед логикой Б.Расселла и всех, кто ее заимствует, выстроить железный заслон от материализма, если и не приблизившись к пониманию Истины (она по определению бесконечно недостижима), то, по крайней мере, соприкоснувшись с ней, так же, как мы, каждое мгновение своей жизни, не постигая разумом бесконечность Вселенной, соприкасаемся с ее универсальными непреложными законами.
Обладание этим высшим духовным опытом требует, несомненно, тяжелой работы над собой. Оно не предусматривает удовлетворенности примитивными объяснениями и поверхностными аналогиями, позволяющими воспитать в необразованном человеке ложное чувство всезнания и превосходства. Напротив, оно заставляет нас каждый миг, чувствуя собственное несовершенство, восходить по бесконечной духовной лестнице, ибо Книга деяний праведных – на высших планах Божественной Реальности, именуемых в Коране ‘иллийун, или (по правилам русской грамматики) ‘иллийи – во множественном числе, отражающем их бесконечное множество:
إِنَّ كِتَابَ الْأَبْرَارِ لَفِي عِلِّيِّينَ
…поистине, книга благочестивых – в ‘Иллийах[7]
Но разве не именно этого – постоянной кропотливой работы над личным духовным ростом, труда до последнего издыхания – требует от каждого верующего любая религия Откровения?
Тарас Черниенко,
3 ноября 2025 г.
[1] Перевод с английского – мой – Т.Ч., цитата по оригинальному тексту: Bertrand Russell, Why I Am Not a Christian, Watts & Co., for the Rationalist Press Association Limited, 1927, много раз переопубликованному с того времени.
[2] Приблизительный перевод с иврита – мой – Т.Ч.
[3] Цит. по: Православная энциклопедия, статья «Сущий»: https://azbyka.ru/sushhij . Далее статья указывает на первопричину всего сотворенного как заключенную в «Божественном волеизъявлении, в Божественном творческом действии», что, как будет показано ниже, является очень относительным литературным допущением, не отражающим сути непознаваемого акта творения.
[4] Перевод с арабского – мой – Т.Ч.
[5] Коран, 3:47, ср. также 16:40, перевод с арабского – мой – Т.Ч.
[6] Коран, 50:38. Перевод с арабского – мой – Т.Ч.
[7] Коран, 83:18. Перевод с арабского – мой – Т.Ч.
